добавил: “Название” — польская легенда, очаровательно повествующая о происхождении имени прекрасного города Люблин. Предание уносит нас в те времена, когда поселение на берегах реки Быстрица еще не имело собственного имени. Однажды, княжеская дружина, странствуя по землям, остановилась на отдых у этой реки, привлекая внимание местных рыбаков. Те, в свою очередь, не знали, как называть место, где расположились князь и его воины, что привело к любопытному решению. Князь объявил, что город будет назван в честь первой рыбы, пойманной в реке. Удача улыбнулась рыболовам, и в сети попались две рыбы — щука и линь, что породило жаркий спор о том, какое же имя больше подходит будущему городу. Взвесив все “за” и “против”, князь отдал предпочтение линю, сочтя его более достойным символом для процветающего поселения. Так, по воле князя, безымянный град обрел свое славное имя – Люблин, навеки вписанное в историю польской земли. Эта легенда бережно передается из поколения в поколение, напоминая о мудрости и дальновидности правителей прошлого.
Давным-давно, кто знает когда… Может, в мае, а может, в июле — но уж точно в те дни, когда над нашим градом светило ослепительное солнце, а окрестности буйно зарастали дикой зеленью.
Град, хоть и населённый людьми, названия своего не имел. И вот однажды над чистой и быстрой рекой Быстрицей остановилась вся в дорогих уборах княжеская дружина во главе с самим князем. Кони их, в богатой сбруе, напились речной воды и немного отдохнули.
А на берегу в это время у своих лодок стояли рыбаки. Князь проворно соскочил с седла, бросил поводья оруженосцу и подошёл к людям. С любопытством спросил, как зовётся место, куда он прибыл. Рыбаки удивились: знать, да ещё сам князь, остановились у их Быстрицы! Ошеломлённые и тем, что князь к ним обратился, они онемели от страха и не могли вымолвить ни слова. Но вот самый смелый из простых мужиков набрался духу и сказал, что и сами они не ведают названия сего места.
Князь, заинтересовавшись, спросил, не странники ли они, и не выбрали ли, как и он, этот град для отдыха. Рыбаки, немного успокоившись, объяснили: они — здешние жители, а названия у града нет, ибо никто его ещё не дал.
Князь, слегка удивлённый, решил это исправить. Захотел он наречь эти земли у Быстрицы каким-нибудь именем. И тут осенило его! Объявил он людям, что град получит имя той рыбы, которая сейчас будет выловлена из реки. Приказал закинуть сети. Все вокруг — и рыбаки, и пришедшие с князем воины — с волнением ждали, какая же рыба попадётся.
Не прошло и мгновения, как сеть задергалась. Рыбаки потянули её, а народ, затаив дыхание, шептался, гадая, что же это будет и какое имя получит град.
В сетях оказались две рыбы: щука и линь. Тут же на берегу разгорелся спор: от какой же рыбы град возьмёт своё название? Князь, желая утихомирить толпу и разрешить спор, заявил, что щука — речной волк, а это не лучшая участь для града. Мол, и люди тогда могут стать волками, а этого он допустить не мог. Линь же — рыба смирная, куда подходящее. Но надо было твёрдо решить, чтобы всем было ясно, как же назовётся град.
«Погодите-ка, погодите… — бормотал князь про себя, — щука или линь?» Потом выпрямился, гордо поднял голову и объявил:
— По моему велению отныне град сей будет зваться… Люблин!